«Знатные гости». Ансельмо да-Рока

В прошлую среду господа Пахеко пригласили к себе на обед господ Карвальхо.

Предупредили, что обед будет безо всяких церемоний, совершенно запросто, по-домашнему, а когда Карвальхо явились, то застали целую толпу расфуфыренных и расфранченных и, по-видимому, весьма знатных гостей.

Какой ужас! Было страшно неловко. А тут еще этот милый хозяин сумел все обставить так, чтобы Карвальхо чувствовали себя особенно неудобно. Он взял господина Карвальхо об руку и, водя его от одного гостя к другому, представлял его:

— Мой старый друг.

Но говорил он эти простые слова таким возмутительно-снисходительным ‚ тоном, как будто желал подчеркнуть перед всеми, что если бы не старая дружба, он никогда не пустил бы к себе: в дом так плохо одетого человека.

Карвальхо был оскорблен, его жена тоже и даже их наследник, маленький Эстасио, чувствовал себя отвратительно.

Да! Но Карвальхо не из тех людей, которым можно безнаказанно плевать в тарелку! Этот человек не позволит себя поставить в неловкое положение! Он отомстит!

В понедельник за завтраком он сказал жене:

— Послушай, Артемида! Что мы могли бы придумать такое, чтобы утереть нос этим Пахеко?

— Я уж и сама думала об этом, друг мой! Я полагаю, что у нас только один выход: пригласим их обедать в ближайшие дни.

— Подумай только, в какое положение он ставил меня своими идиотскими замечаниями:

«У него маленькая должность» или «он скромный служащий». А она!.. С каким иезуитским видом она говорила, указывая на нашего маленького Эстасио: «бедный мальчик, он так удивлен».

— О, я никогда терпеть не могла этой женщины!

— Она имела ввиду сказать, что бедный мальчик никогда якобы не видел такого обеда у своего отца!..

— А что это ещё за толстый чурбан, которого они все время называли «графом»? «Ваше сиятельство»! Скажите пожалуйста.

— Он такой же граф, как и я.

— А этот старик в орденах, который похож на булочника?

— Какой-нибудь отставной барабанщик!

— Или полицейский!

— А она... Как она была декольтирована!

— До неприличия...

— Я всегда говорила: эта женщина испорчена до мозга костей. Если бы я хотела только! Я думаю, она нюхает табак...

— Так, значит, ты говоришь — пригласить их к обеду?

— Да, но им надо преподнести такой обед, чтобы они взбесились. Надо такие блюда поставить, чтобы они не знали, как их кушать!

***

В четверг супруги Пахеко были приглашены к обеду. Он застали полный дом гостей в иностранных мундирах, в орденах, в лентах и были совершенно ошеломлены.

— Ничего, голубчики, — шептал Карвальхо, потирая руки. —Вы у меня обрадуетесь!

А затем, обращаясь то к одному гостю, то к другому, он стал величать их по титулам:

— Ну, что, господин командор?

— Что угодно, господин маршал?

— Что вы изволили сказать, принц?

Один из принцев не отводил глаз от стены.

Как только в гостиной показались супруги Пахеко, можно было заметить, что он все время старался оттиснуться поближе к дверям.

«Поинцы» были, как не трудно догадаться, наняты на обед из бюро поручений. Все это были неудачники, разбившие свои жизни в неудачной торговле зонтиками, башмаками, шляпами ит. п.

Но вот горничная Матильда объявила, что кушать подано, и гости стали переходить в столовую.

— Не хватает одного! — воскликнула Артемида, видя, что из шести знатных гостей за столом сидит всего пятеро.

Шестой «принц» спрятался на кухне. Ему непременно хотелось быть поближе к печке.

— Послушайте! — сказал ему Карвальхо, — мы наняли вас до одиннадцати. часов.

— Совершенно верно, но я предпочитаю вернуть деньги!

— Принц! Вы — скотина и негодяй. Вы сейчас же пойдете к столу. Я заплатил и требую, чтобы вы сидели среди гостей.

Началась ссора, хозяин стал тащить принца за рукав, принц смазал хозяина по уху, поднялся шум, крик, послышался звон разбитой посуды. Прибежал и Пахеко. В «принце», в «губернаторе островов Какатоики» он узнал бывшего полотера, который украл часы у его дяди.