Детище нашей бедности

В СТРОЙНЫЙ ряд, как солдаты перед строгим командиром, выстроились деревянные чурбаны.

Сзади их люди в серых спецхалатах с молотками в руках. А впереди «командир», именуемый здесь инструктором. Узкое полуподвальное помещение наполняется ритмичным стуком, от которого режет в ушах.

— Раз, два! Раз, два! — командует инструктор, и молотки враз ударяют по деревянным чурбанам.

Это один из многочисленных филиалов ЦИТ’а, готовящий слесарей.

Наука шагает вперед семимильными шагами. То, что ранее казалось фантастической сказкой, теперь — обыденное явление. Все мы помним необычайные рассказы Жюль — Верна с его воздушными кораблями, капитанами Немо, изобретателями подводных лодок. Прошло меньше полустолетия, и о воздушном корабле мы говорим, как об обычной вещи, не удивляемся подводным лодкам. Жизнь создала живых капитанов Немо...

Всего только пятнадцать лет тому назад разве можно было говорить о подготовке квалифицированного слесаря в 2 — 3 месяца?!

Нет. Тогда мальчишка проходил «слесарную науку» годами, ценою выдранных прядей волос, жестоко побитого загривка, систематических недоедание.

И вот теперь, без колотушки, без «загривка» юноша, а — то и взрослый бородач, в 2 — 3 месяца проходит эту «науку». Поступив сюда без малейшего понятия о напильниках и сверле, он выходит квалифицированным слесарем.

Каждая работа состоит из ряда операций, операция — из ряда движений. Расчленить работу на операции, операции на движения, выбросив отсюда все ненужное и лишнее, приучив человека правильно делать необходимые движения, «установить» его — вот какую задачу поставил перед собой ЦИТ — детище Октября.

И нужно отдать справедливость, ЦИТ с этой задачей блестяще справился.

Начав с малого — с подготовки профессий, работа которых наиболее легко поддается расчленению, ЦИТ постепенно переходил к все более и более сложным, и вот сейчас нет уже, кажется, ни одной профессии, изучить которую нельзя было бы по методу ЦИТ ’а.

ЦИТ готовит слесарей, столяров, токарей, фрезеровщиков, автогенщиков и... даже шоферов. Впрочем, шоферы — последнее достижение ЦИТ’а.

Десятки баз ЦИТ’а разбросаны по селам, весям и городам Советского Союза. Десятки — тысяч квалифицированных строителей социализма дали стране эти базы. На подготовке их сэкономлены миллионы рублей. Перед нами сухие таблицы и на них за цифрами тянутся бесконечные вереницы нолей, это итоговые сводки работы ЦИТ ’а.

Но и это еще не все. Ведь, до сих пор мы готовили кадры «вслепую». Тратили деньги на обучение слесаря, а слесарь получался «никудышный».

Почему?

Да потому, что психически человек не подходил к данной работе.

Это и толкнуло ЦИТ на новый метод отбора кадров — психотехнические испытания.

Большая специальная лаборатория. Вот полная копия будки паровозного машиниста. Котел, манометры, рычаги. А впереди экран с развертывающейся в живом беге полосой рельс. Полная иллюзия того, что вы находитесь в будке мчащегося паровоза. Но вот вдали мелькает красный огонек закрытого семафора. Машинист нажимает рычаги...

А сбоку, в особом помещении, специальные приборы беспристрастно отмечают, сколько долей секунды прошло между появлением сигнала и рефлексом в сознании машиниста.

Люди отсюда выходят красные, обливаясь потом.

— Уф! Чуть — чуть и...крушение было бы.

Этот годен на пассажирские поезда. А этот только на товарные — слишком замедлен рефлекс...

Вот заслуги ЦИТ’а, которые нельзя отрицать, которыми восхищается вся страна. Но... мы все — таки против ЦИТ’а, против его системы дрессировки «на основе рефлексов и инстинктов», наконец, против капиталистического взгляда на образование рабочих подростков.

Посмотрите на этих людей, стоящих перед деревянными чурбанами с молотками в поднятых руках. Посмотрите на их лица. Это маски без признака живой мысли. Это... люди — машины.

— Почему ты держишь молоток так, а не вот так?

— Так надо!

— Почему ты ногу выбросил вперед?

— Так надо!

— Но почему, почему так надо?! На этот вопрос не ищите ответа. Он приводит в замешательство даже инструктора. ЦИТ выпускает квалифицированных работников — это верно. Они умеют работать опрятно, экономя каждое движение, и это тоже верно. Но они работают механически, не вникая в процессы производства, не понимая этих процессов, они безоружны теоретически. Перед нами десятки писем кончивших и сейчас работающих цитовцев, и почти все письма говорят об одном:

Теории! Теории! Теории!

Цитовец просит теории, как голодный хлеба.

Рабочий Ижорского завода тов. Павлов, бывший цитовец, в своем письме пишет: «Мы работаем рядом с товарищем, недавно кончившим фабзавуч.

Оба мы хорошо знаем формовку, в работе не отстаем Друг от друга, но... Он все — таки часто помогает мне, теоретически обосновывая мою работу.

Мы спорим, и эти споры многое мне открыли и помогли мне еще ловче и скорее формовать, помогают разбираться в производстве, заставляют думать о том, как бы еще больше улучшить и ускорить работу».

Недавно мы были на собрании цитовцев. Там говорили о кадрах.

— Социализму нужны люди, сознательно работающие, умеющие критически подходить к тем процессам, которые они выполняют, — говорил с трибуны докладчик.

Я наклонился к уху соседа:

— Ну, и что же? По — твоему, дает нам ЦИТ таких людей?

— Гм, — смутился мой сосед, — если строго разобраться, нет.

ЦИТ — детище нашей бедности.

ЦИТ дал строящемуся социализму первые кадры.

Методы ЦИТ’а долго будут жить, их использует фабзавуч, за которым будущее.

В. Король. Журнал «Смена» № 137 (21), Ноябрь 1929