Библейские заповеди на советский лад
Советские эксперименты по секуляризации
«Безбожник», № 9, 1930. Из собрания МИРА коллекция
В 1927 году врач, психолог, психиатр и главный советский педолог Арон Борисович Залкинд предлагает переложить библейские заповеди на действительность 1920-х годов.
В своей статье «Этика, быт, молодежь» Залкинд анализировал старую и новую этику и нравственность.
Старая буржуазная этика, по мнению автора, это сборник правил по наилучшей защите капиталистических отношений, эксплуатации большинства меньшинством, украденной частной собственности, и над всем этим парит неумолимая божья воля в виде десяти библейских правил. Главной целью которых является сдерживание буржуазией пролетарских масс.
Новая пролетарская этика, в свою очередь, против частной и за коллективную собственность, против одурманенных и запуганных масс, за беспощадную борьбу. То есть в основе своей новая этика построена на отрицании старых ценностей и является прямой противоположностью буржуазной.
Обложка журнала «Безбожник», № 9, 1930
Из собрания МИРА коллекция
Значит ли это, задавался вопросом Арон Залкинд, что если буржуазия требовала «не укради», «не возлюби жены ближнего» и «чти отца своего», то пролетариат должен требовать наоборот «укради», «возлюби» и «не чти»?
А вот и нет, сразу же отвечает сам Залкинд, — руководствуясь четырьмя критериями, на которых основываться пролетарская этика, а это коллективизм, организация, активизм и диалектический материализм, советские граждане могут и должны использовать, переиначить на свой лад и культивировать всё, что способствует развитию революционных и коллективных чувств и боеспособности пролетариата.
По мнению Залкинда, отсюда следует, что можно взять любое правило поведения, а в данном случае библейскую заповедь, и заменить вполне конкретными, практичными соображениями.
Обложка журнала «Безбожник», № 2, 1931
Из собрания МИРА коллекция
Заповедь «не укради», пишет Залкинд, это не что иное, как установка Ленина «грабь награбленное». Это ни в коем случае не поощрение огульного грабежа, а возвращение награбленного буржуазией трудящимся. Тут возникали нюансы, значит ли это, например, что бандит, который грабит нэпмана, поступает этично? Конечно нет, утверждал Залкинд, потому что поступок бандита это хамский индивидуализм и с коллективистической точки зрения безнравственен.
К заповеди «не убий» пролетариат должен подходить по-деловому, с точки зрения классовой пользы, если человек крайне вреден, опасен для революционной борьбы и если нет других предупреждающих и воспитывающих воздействий, ты имеешь право его убить, конечно не по собственному решению, а по постановлению законного классового органа. При этом Залкинд отмечает, что пролетариат не жесток и при лучших временах откажется от такой меры.
Обложка журнала «Безбожник», № 6, 1930
Из собрания МИРА коллекция
С заповедью «чти отца» всё просто, пролетариат рекомендует почитать лишь такого отца, который стоит на революционно-пролетарской точке зрения. Других же отцов следует перевоспитать, если же отцы не поддаются революционному воспитанию, то революционным детям не место у таких родителей, так как интересы революционного класса важнее блага отца.
Заповедь «не прелюбодействуй». Тут не стоило противопоставлять обратное утверждение «любовь свободна» или «половая жизнь — частное дело каждого», а просто учитывать, если то или иное половое проявление содействует обособлению человека, уменьшает остроту его научной пытливости, лишает части его производственно-творческой работоспособности, понижает его боевые качества, то долой его, это половое проявление.
В целом, отмечает Залкинд, любые правила этики и нравственности, хоть буржуазной, хоть пролетарской, это временное явление. Необходимые для победоносной революционной борьбы. А в светлом будущем сгинет и классовая борьба, и классовая этика.
