История повседневности, 1926 год, Новый быт

О товарище Коллонтай, новом законе о браке и жене забияке. Агитпредставление театра «Синяя блуза»

Автор: Ф. Уралов

Я пришел сюда не для шалтай-болтай,
А по поводу речи т. Коллонтай.
Она сказала в Колонном зале,
Чтоб со всех мужчин налог брали
На предмет организации кассы,
Для содержания широкой массы
Разведенных семей.
Конечно, не мужчин, а жен и детей.
И конкретно предложила:
Брать рубля по два с мужского рыла
Но, товарищи, ведь это грабеж!
Платить-то за что? — за здорово живешь!
Кто-то натворит алиментных делов,
А ты тут гони пару рублев!
Это, товарищи, в корне неверно.
Случится такой факт примерно:
В столовой, кто-нибудь из вас разбил посуду,
Я-то за что платить буду,
И с какой стати — Пусть виновник платит!
Коллонтай сказала и смолкла,
А у меня от дум рубаха взмокла
И с места сдвинулась утроба —
Ведь это кабала до гроба!
Граждане, вы подумайте только
Денег-то в кассе будет сколько!
Ведь по два рубля с каждого брата!
Куда же нам девать-то,
Ведь наберутся миллоны,
То-то возрадуются жены!
Чуть буркнешь наоборот,
Ну и готов развод.
Повернется — и мое почтенье,
А касса ей даст на прокормленье!
После коллонтаевского доклада
С моей женой не стало слада,
Прет да и на рожон:
— Вы, грит, не цените жен,
— Довольно держать нас во мраке —
И тычет под нос доклад Коллонтай и новый закон о браке.
Жена задирою стала,
Нет дня без скандала.
Ha-днях разбил я стакан нечаянно,
Жена ругалась отчаянно:
На всю родню навела тень
Со времен женитьбы и по сегодняшний день,
Крыла меня, как хотела, За дело и без дела.
Я, конечно, не подгадил тоже:
Ее слова на свои помножил,
Вышло ядовито и солидно,
Боюсь оглашать, потому как стыдно.
По окончании прений,
Мирно, без трений,
Она сказала мне, а я ей:
— Развод и никаких гвоздей!
— Имущество хорошее и хлам
— Разделить пополам:
— Во избежание драки
— Согласно закона о семье и браке!
Дали ход делу
И приступили к разделу.
С посудой был краток разговор:
Сложил в мешок, взял топор,
Размахнулся пошире
И разделил, как дважды два — четыре.
Жена сосчитала все куски до штучки
И разложила без обиды на две кучки.
От самовара получил я, как мужчина,
Две ручки, крышку, кран и пол кувшина.
Стулья, столы Разделили посредством пилы:
От буфета взял верх и кое-какие осколки,
От шкафа две стены и полки.
Растерзал подушки, перину,
Гардероб, кровать, картину
И получил свою половину.
От часов взял минутные стрелки,
От примуса насос и горелку.
А вот с бельем приключилась история,
От какой в большем горе я:
На долю моей мужской персоны
Достались женские рубашки и кальсоны,
А на долю жены пали мужские штаны.
Словом, все до завалящей тряпицы
Разодрали, порезали на частицы;
И проделали это без грусти и боли,
Каждый получил по равной доле.
Очередь была за детьми
Жена говорит: долю возьми —
Дочку или сына.
Сердце мое размякло, как мякина,
И сказал я жене тута:
— Милая Анюта,
На детей не подниму я ножа,
Возьми обоих без дележа!
Согласилась на это супруга,
Взглянули мы друг на друга
Ласково, без злобы,
И подумали — теперь хорошо бы,
Освободясь от дележного угара,
Погреться возле самовара,
Но взглянув на кучу барахла,
Любовь к чаю в момент прошла.
Всю ночь не спали,
На ногах стояли,
Потому как сесть не представлялось —
От стульев копия осталась.
А утром на работу итти срам,
Брюки-то разделили пополам,
Не пойдешь в одной штанине,
И шубу не наденешь по той же причине.
В общем, и в результате дележки
От имущества остались рожки да ножки.
Стал вопрос — как быть? Решили мир заключить.
И сейчас все кости моей спины
Несут тяжесть гражданской войны.
Коллонтай-то что сказала,
Ей горя мало,
Ищи ее теперь!
А от квартиры уцелела одна дверь
Да семья хозяина,
Остальное хозяйство расколлонтаено.
Живем теперь, как в бараке.
Вот вам Коллонтай, вот и закон о браке!